Василиадис Николаос «Смерть вторгается в мир»

Смерть была неведома первозданному человеку. «Возлюбив своего Благодетеля», он жил в Раю беспечальной, блаженной жизнью, без зла, в простоте и прямоте сердечной. Он был полон «мудрости и разума»[1] и обладал истинным богопознанием. Он имел то же достоинство, что и Ангелы, был «сотрапезником» Архангелов и слышателем Божественного гласа[2]. Слова книги Бытия о том, что первозданные услышали … голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня (Быт.3:8), позволяют понять, что Бог и человек находились в непосредственном личном общении. И тогда «Ангелы трепетали, Херувимы и Серафимы не осмеливались даже поглядеть прямо, а он (Адам) беседовал, как бы друг с другом, с Богом»[3]. Все это было не иначе как «знамения бессмертия», ибо «в начале» Бог благоизволил создать человека бессмертным[4].

Что Бог хотел «в начале» создать нас бессмертными, явствует из того, что Он даровал нам «сущность (ипостась) души», чтобы мы были «бессмертными навсегда»[5]. Душа есть создание Бога, причем она бестелесна, разумна и бессмертна. Как таковая она превосходит вещественное тело и дает ему жизнь[6].

Согласно святителю Григорию Нисскому, то, что человек был создан для жизни и бессмертия, подтверждается еще и тем, что Бог взрастил посреди рая дерево познания добра и зла (Быт.2:9). Сотворено это Божественной благостью, чтобы человек, живя день за днем, всецело утверждался в жизни. «Божья заповедь служила законом жизни, обещающим, что не умрет»[7].

Тело, сотворенное Создателем, было похоже на золотую статую, только что вышедшую из небесного горнила, которая «светло блестит». Ни горе, ни страдание, ни труд, ни тление, ни смерть не поражали это богозданное тело[8]. Несмотря на то, что человеческое тело было во всех отношениях совершенным, светоносным и свободным от всякого страдания, оно, однако, не было нетленным и бессмертным. Оно было и подвержено тлению, и способно к нетлению[9].

Святитель Григорий Нисский учит нас, что в Раю для человека существовали две возможности: возможность жизни и возможность бессмертия, или вечной жизни. Посреди Рая древо познания добра и зла давало человеку и одно, и другое, «разумею древо жизни, и то, которого плодом была смерть…»[10]. Так что бессмертие давалось человеку как «возможность». В конце концов мы стали бы бессмертными, если бы хорошо и правильно использовали нашу свободу[11].

Итак, человек был создан, по замыслу Божьему, способным к обоим состояниям – смертности и бессмертию, «не совершенно смертным, не совершенно бессмертным». И если бы он решил соблюсти заповедь Божью свободно и без принуждения, он бы получил в награду и бессмертие тела; но если бы он преступил Божественную заповедь, то сам бы стал виновником собственной смерти[12].

Рассуждая о смерти, которая была наложена на нас как наказание после первого человеческого непослушания, святитель Иоанн Златоуст как бы от лица Бога говорит первозданным: «Тело произошло из земли и будет опять землей. Чтобы этого не было, Я повелел вам не касаться того древа»[13]. Так что смерть была совершенно неизвестна в Раю. Это явление было чуждо свободной природе богозданного человека. Если бы Адам и Ева, обладая теми богатыми дарованиями, которые они получили, и врожденной способностью к бессмертию, подчинились бы добровольно и охотно Божественной воле и если бы через послушание Богу они утвердили свою свободную волю в добре, то они достигли бы бессмертия. Смерти они не испытали бы. На своем пути к добродетели они стяжали бы «богоподобие», стали бы «богами» по благодати и жили бы вечно и постоянно вместе с Богом.

Как именно это происходило бы, непостижимо для нас, живущих после грехопадения. Ибо мы находимся теперь во власти смерти; наша воля ослаблена; наш ум помрачен, поэтому «… прилежит помышление человеку прилежно на злая от юности его» (Быт.8:21). Из-за этого мы не можем понять царство Божественной благодати, в котором жили наши праотцы. Мы не можем постигнуть меру Божественного благоволения, которое окружало первозданных, так что они имели «самообладание и неподвластность, беспечальную и неозабоченную жизнь», так что они проводили время в «божественном», и мысли их были всегда обращены к добру. Сегодня, всегда сопутствуемые в жизни тлением, обеспокоенные нескончаемыми и неотступными жизненными заботами, мы не в состоянии даже вообразить ангелоподобную райскую жизнь прародителей. И точно так же, как они не могли понять размеры бедствия, которое повлечет за собой их падение, так и мы не можем представить, какова была их жизнь в «непорочности и блаженстве»[14].

Милосердный Бог ясно предупреждал нас о страшной катастрофе, которую вызвало бы наше непокорное неразумие. Поэтому Он дал Адаму заповедь: «…От всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт.2:16–17).

Но углубимся далее в исполненную страданий драму человеческого рода. Смерть, неумолимая и неудержимая, вторглась в мир, чтобы в корне изменить нашу жизнь, чтобы лишить нас блаженного общения с Богом и прервать наш путь к вечной и нетленной жизни.

Первый мятеж на земле

Заповедь Господня первозданным, гласившая: «От дерева познания добра и зла не ешь от него» (Быт.2:17), – была для них «упражнением в послушании или непослушании»[15], испытанием их свободной воли. Если бы первозданные соблюли заповедь, они бы свободно восходили к своему нравственному совершенству и достигли бы «уподобления». Ясно, что человеколюбец Бог хотел «изначально» даровать нам бессмертие. Адам был создан не для того, чтобы погибнуть, но чтобы остаться бессмертным, «шествовать к нетлению»[16] своей свободной волей. Более того, заповедь, данная ему, была легкой. От него требовалось не вкушать плодов одного единственного древа, все остальное было в его распоряжении. Условия же, царившие в Раю, были не просто благоприятными, но наилучшими из возможных, чтобы достичь цели самосовершенствования.

Однако, к несчастью, человек плохо воспользовался своей свободой. Он переступил те пределы, которые Бог обозначил ему из любви. Несмотря на оградительные меры, которые предпринял Творец, чтобы уберечь Свое создание от падения, Адам «вообразил себя богоравным» без Бога. Он посягнул стать «как Бог», приняв соблазн лжеца и богоненавистника диавола. Итак, Адам в своем безумии немедленно попался на приманку, которую с поразительным искусством бросил ему человекоубийца, представ перед ним в образе змия.

Диавол, который первый отрекся от «сущей жизни», то есть от Бога, почувствовал великую зависть к Адаму, когда увидел, что тот живет в Раю, в «месте чистого наслаждения», и сияет в Божественной славе, и «восходит с земли на небо», с которого сам он был низвержен справедливым Богом. Одержимый завистью, добро-ненавистник диавол решил толкнуть человека на мятеж против Бога и сделать его рабом смерти и ада. Богоносный Максим пишет: «Диавол, позавидовав Богу и нам, обманом убедил человека позавидовать Богу и приготовил ему преступление заповеди. Он позавидовал Богу, чтобы не стала явной Его всеславная сила, соделавшая человека; человеку же – чтобы тот не стал участником в славе по образу и добродетели»[17]. Значит, не только ненависть, но и зависть подвигла «человеконенавистника змия» обмануть разумное создание Божье. И поскольку он не отваживался открыто появиться перед лицом первозданного, то употребил обман и лукавство: предстал «в виде змия», «наподобие друга и доброго советника, а на самом деле – ужасный и злонамеренный поистине»[18]. Завистник диавол приблизился к Еве и обратился к ней со сладкими, но лживыми и губительными словами: «… в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги…» (Быт.3:5). Вы уподобитесь Богу. Вы будете самостоятельны и всезнающи. Вы познаете добро и зло, не имея нужды в Боге!

Ева знала, каковы будут последствия преступления заповеди Бога, Который предупредил, что в тот день, когда вкусите плод от древа познания добра и зла, смертию умрете (Быт.2:16–17), то есть станете смертными. Знала праматерь нашего рода беспредельную любовь Божью. Благодаря Божественным дарованиям, которые дал ей Создатель, Ева в силах была понять, что змий, то есть диавол, говоря так, бесстыдно лгал. Ева могла понять, что диавол дерзко клеветал на Бога и оскорблял Его, утверждая, что Бог Истины скрывал от своих созданий правду, якобы из зависти, так как не хотел, чтобы они стали как боги! И Ева сначала попыталась сказать своему незваному собеседнику истинный смысл слов Божьих, но при втором, более решительном, нападении диавола (Быт.3:2–5)[19] – не дала ему отпора. С того момента, как она согласилась вступить в диалог с Денницей, она претерпела глубочайшее внутреннее изменение. Враг сумел обманом и хитростью разжечь в ее душе горделивую жажду богоравенства. Тогда ее взгляд, чистый и невинный, которым она до тех пор всегда взирала на прекрасные плоды древа познания добра и зла, помутился. И если раньше красота плода не производила на нее особенного впечатления, то теперь ее любопытство страстно и вероломно приковано к нему, и она во что бы то ни стало хочет его попробовать. Помраченным от гордого желания умом она абсолютно верит в то, что ей сказал лжец, прельститель и обманщик. И взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел (Быт.3:6).

И немедленно то, что было дерево хорошо для пищи, и …приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание (Быт.3:6), оказалось семенем смерти! С тех пор грех будет лишь кратковременным услаждением гортани, позднее же его ужасные последствия станут горче желчи, а укоры совести будут острее обоюдоострого меча (Притч.5:3–4). Этим безумным делом человек явил свою преступную неблагодарность и непочтение по отношению к Богу. Своей волей он отверг Источник Жизни. Поступок Евы был первым отступничеством, первым мятежом, который имел место на земле. Это была, так сказать, первая атеистическая акция разумного человека.

Об этом свидетельствуют слова самого Адама, сказанные Богу. Когда Бог воззвал (Быт.3:9) к Адаму в Раю пополудни, тот, представ пред Ним в стыде и страхе, сказал Ему: «Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся» (Быт.3:10). Тогда Создатель сказал Своему творению: « Кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?» (Быт.3:11). По этому поводу преподобный Симеон Новый Богослов замечает: «Ибо Адам обманулся и действительно подумал, что Бог не знал о грехе его, некоторым образом так говоря в себе: «Скажу, что я наг. Бог, не зная причины этого, спросит: «Отчего же ты стал наг?». А я отвечу Ему: «Не знаю». Так я обману Его и опять получу прежнее покровение. Если же и не получу сего, по крайней мере, Он не изгонит меня теперь же из Рая и не вышлет в другое место». Адаму же следовало так ответить своему Создателю: «Ей, Владыко, истинно согрешил я, преступив заповедь Твою, послушал совета жены своей и большой сделал грех, поступив по слову ее и преступив Твое собственное. Помилуй мя, Боже, и прости». Но он не говорит этого […]. Если бы он сказал это, то опять остался бы в Раю и не подвергся бы тем лишениям, какие испытал потом»[20]. 

Вместо того, чтобы высказать раскаяние и просить прощения у человеколюбивого Владыки, Адам ответил с дерзостью: «…Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел» (Быт.3:12). Этим ответом Адам по сути сказал Богу: «Ты сам виноват, ибо меня прельстила жена, которую Ты дал мне»[21].  Вследствие этого вина Адама становится еще большей, коль скоро праотец наш попытался перенести ответственность за свое преступление на Самого Бога! Он посягнул представить ответственным за свое преслушание Того, Кто его создал из любви! Адам обвинил Того, Кто предназначил его для нетления, бессмертия и блаженства! Он забыл, что Преблагий Бог в Троице дал ему Еву как помощника по нему (Быт.2:18). Забыл, что ему, как главе жены, надлежало ее правильно направлять, а не быть «игрушкой» и безвольным существом в ее руках.

Вслед за тем Бог обращается к Еве и спрашивает и ее: « … Что ты это сделала?» (Быт.3:13). Он ее спрашивает, говорит преподобный Симеон Новый Богослов, «чтобы хоть она сказала: «Согрешила я». Ибо по какой другой причине сказал бы ей Бог такие слова, кроме разве для того, чтобы побудить ее сказать: «О Владыко, по неразумию моему сделала я это, бедная и несчастная, и преслушала Тебя, Господа моего, помилуй меня и прости мне!». Но она сказала не это, а что? – « змей обольстил меня» (Быт.3:13).

Таким образом, Ева в свою очередь попыталась оправдаться. Но ее оправдание было отнюдь не оправдательным; более того, оно было беспомощнее, чем оправдание Адама. Поэтому преподобный Симеон продолжает: «О нечувствие окамененное! И ты, Ева, после того, как согласилась беседовать со змием, предпочла […] заповеди Господа твоего совет его и почла его (змия) более истинным, чем заповедь Божья […]! Так, поелику и она не захотела сказать: «Согрешила я», то и она изгнана из Рая сладости и отделена от Бога […], если бы они покаялись, то не были бы изгнаны из Рая и осуждены возвратиться в землю, из коей взяты»[22].

Грех Евы никоим образом не был малым, ибо «не нужно забывать, что по сути дела Ева не была принуждена к соблазну, но сама позволила, чтобы ее соблазнили». Ведь она помедлила с согласием в продолжение разговора с диаволом и все же совершила преступление – «плод заблуждения и греховного во всех отношениях произволения и решения»[23].  Некоторые считают, что грех Евы был не одинарным, но тройным! Сначала она прислушалась ко внушениям диавола, когда тот говорил ей, что преступление заповеди Божьей не будет иметь никаких последствий. Он уверял ее также, что запрет Божий был продиктован якобы завистью, нежеланием, чтобы люди были как боги. Ева, таким образом, уступив Антихристу, согрешила двумя духовными грехами: против веры и против любви к истинному и человеколюбивому Богу. Вследствие этих двух духовных грехов появляется и «бесчинное» желание плоти, и Ева видит, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание, и тогда она сама, без всякого принуждения протянула руку, взяла плодов его и ела. Первоначальный грех был поистине огромен. Вера в Бога была оставлена, любовь творения к Создателю остыла, и бесчинные страсти, телоубийственные и душепагубные, возобладали в человеческой природе!

Так начинается новая эпоха. Время скорбей, бед, страданий, стенаний. Время, когда грех – погибель души – вторгается в мир, чтобы воцариться в человеческом роде. Грех «достоин плача и немолчных рыданий», ибо он вводит смерть и становится, таким образом, «смертью бессмертной» души[24]. Грех отлучает душу от Бога, Который есть жизнь и бессмертие. 

Смертный приговор «утвержден в тот же самый день»

С пагубным наущением завистливого искусителя человек претерпел то же, что и диавол. Как тот согрешил, ибо возмечтал о себе более своего достоинства и захотел поставить свой престол выше Престола Божьего, так и человек: подстрекаемый диаволом, человекоубийцей и отцом лжи, много возомнил о себе. Соблазнившись, он подумал, что, оставив Бога, получит еще больше благ. Однако он тотчас убедился, что потерял и те, что имел[25], ибо понял, что страшная угроза Бога, смертию умрете отныне становится реальностью. Человеконенавистник диавол своим богопротивным наущением излил на человека, как яд, свою смертоносную силу[26]. Конечно, грех диавола несравним с падением Адама. Поэтому для все злобного диавола нет спасения. Адаму же было обетовано спасение через крестную смерть Спасителя нашего Иисуса Христа. Вина Адама может быть прощена. Грех же диавола непростителен. Так или иначе Адам «немедленно» после своего греха «умер для лучшей жизни», поскольку променял «божественную» и блаженную жизнь в Раю на «неразумную и скотскую». С тех пор «нас прияла в себя мертвенная жизнь, так как сама жизнь наша некоторым образом умерла. Ибо в прямом смысле мертва жизнь наша, лишенная бессмертия»[27].

Смертию умрете! Итак, преступление Божьей заповеди «привело смерть», ибо «прежде грех, а потом смерть», его горький плод. С тех пор смерть сопутствует греху. Смерть – величайшее из зол, связанное с грехом, но она, конечно, не была единственным его плодом. С первым человеческим непослушанием в мир устремилось зло в разнообразных проявлениях, с его страшными и ужасающими последствиями: страхом, скорбями, страданиями, всевозможными болезнями, мучительными угрызениями совести и т.д. Но самый горький плод греха – это смерть.

Обычно, когда мы говорим «смерть», то имеем в виду отделение души от тела. Но эта смерть есть следствие духовной смерти. Духовная же смерть – это отделение нашей души от ее собственной «души», которая есть Бог! Духовная смерть – это «отчуждение от Бога», то есть отдаление, отлучение от Бога. Духовная смерть – это «смешение уставов, извращение всех в совокупности житейских благ»[28]. Адам согрешил, «став дурным, не желая того», по неосторожности; «он умер через грех», ибо возмездие , которое грех воздает своим рабам, – это смерть (Рим.6:23)[29]. Насколько Адам удалился «от жизни, в такой мере приблизился к смерти, потому что Бог – Жизнь, а лишение жизни – смерть. Поэтому Адам сам себе уготовал смерть чрез удаление от Бога», по слову Псалмопевца: «Яко се, удаляющий себе от Тебе, погибнут…» ( Пс.72:27)[30]. Вследствие этого смерть «в подлинном смысле этого слова есть отделение от Бога, жало же смерти – грех». С тех пор, как Адама стало подгонять жало греха, он сделался отделенным от Бога и от «древа жизни», за чем последовала с необходимостью и телесная смерть[31].

Своими неправедными оправданиями и доводами перед Богом, попыткой обвинить Бога в своем тяжком грехе (Быт.3:2)[32]. Адам показал, что он уже потерял свою невинность, простоту, искренность и ту близость, которую он имел к своему Создателю. Он показал, что следует теперь дерзкому похитителю своей души, а не любвеобильному и человеколюбивому Создателю. Он показал, что уже лишился бесценных даров изначальной праведности. После грехопадения человек, который был «образ Божий», принял «гнусную личину», ибо «греховная скверна обезобразила красоту образа»[33]. Преступлением заповеди Божьей мы «помрачили и исказили» черты образа Божьего; «сделавшись злыми, лишились общения с Богом»; «оказавшись вне жизни», сделались рабами тления и смерти[34]. Поэтому преподобный Исидор Пелусиот сказал: «В смерти Адама произошло не отделение души от тела, но отдаление Святого Духа от бессмертной души»[35]. Таким образом, прежде телесной смерти мы претерпели «смерть души», то есть духовную смерть, которая есть «отделение души от Бога»[36].

Таково было последствие акта непослушания. Бог предрек первозданным: «В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Но Адам и Ева не умерли телесной смертью сразу, как только вкусили запретный плод. После преступления и своего безумного восстания против Бога они жили еще сотни лет! Святитель Григорий Нисский пишет: «Первозданный жил после преслушания многие сотни лет». Это, однако, не означает, что Бог солгал, сказав: «В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Ибо как только первозданный отдалил себя от «действительной жизни», то есть от Бога, «в тот же самый день утвержден над ним смертный приговор»[37]. И преподобный Симеон Новый Богослов отмечает: «Так душою Адам умер тотчас, как только вкусил, а после, спустя девятьсот тридцать лет, умер и телом. Ибо как смерть тела есть отделение от него души, так смерть души есть отдаление от нее Святого Духа, Которым осеннему быть человеку благоволил создавший его Бог, чтобы он жил подобно Ангелам Божьим». И в другом месте тот же святой отец учит, что смерть души пришла после обличительного приговора Божьего «тотчас, – человек совлекся одежды бессмертия»[38].

Поэтому наши прародители, по сути, умерли сразу же после того, как согрешили, согласно предупреждению Бога в Троице! Как только они преступили заповедь человеколюбивого Бога, они сделались подвержены смерти.

Духовная смерть

Духовная, или душевная, смерть, этот горький плод греха, родилась, как мы говорили, немедленно после грехопадения. Эту смерть и имел в виду Бог в той заповеди, которую Он дал Адаму и Еве. Как только произошло преслушание, пишет святитель Григорий Палама, «душа Адама, отделенная от Бога, была умерщвлена». После этой духовной смерти Адам, который, конечно, был восприимчив к покаянию, прожил девятьсот тридцать лет (Быт.5:5), когда наступила, наконец, телесная смерть. В другой беседе тот же святой говорит: «Грех – это мыслимая смерть. Ибо «ощутимая» упраздняется, когда придет будущее Царство, «мыслимая же входит в силу» для тех, кто преступил закон Божий здесь и ушел с земли нераскаянным»[39]. Так что «смерть души» – это, по сути, наличие греха[40] , или, по словам святого Фалассия, «худой навык есть болезнь души, а грех, действительно сделанный, есть смерть ее»[41]. С тех пор те, кто удаляет себя «по своей воле от Бога», отделяются от Него. Отделение же от Бога – это смерть. И как отделенный от света погружается во тьму, так и отделение от Бога имеет следствием отвержение благ и даров Божьих. Те, кто отверг своим отступничеством Божественные дары, лишаются всех благ и «пребывают во всяческом прещении». Так что духовная смерть, или смерть души, есть не что иное, как отчуждение человека от самой Жизни, то есть от Бога[42]. И как говорит преподобный Макарий Египетский, «истинная смерть сокрывается внутри, в сердце; и человек умерщвлен внутренно»[43].

С того момента, как человек поверил в слова измыслителя лжи и начальника зла диавола, а не в Бога истины и любви, в его душе стал господствовать миродержитель тьмы века сего (Еф.6:12), тот, кто имеет силу и  державу смерти (Евр.2:14). Люди, закованные в кандалы греха, подобны народу, который блуждает во тьме и живет во стране и сени смертней (Ис.9:2). С тех пор, как они были порабощены грехом, они не имеют просвещенного разума истинного богопознания; они похожи на мертвецов, хотя их биологическая смерть еще не пришла[44]. То, что рабство духовной смерти поистине мучительно, явствует из слов божественного Павла, который пишет: «Христос пришел избавить нас от власти тьмы» (Кол.1:13)». Божественный Апостол не сказал просто «от тьмы», но от власти темныя, так как она «над нами имеет великую силу и господствует». И если страшно и тягостно кому бы то ни было быть под игом духовной смерти, то несравненно страшнее то, что она господствует над нами «с властью»[45].

Эту смерть и имел в виду Господь, когда некто, захотев последовать за Ним, попросил разрешения прежде пойти похоронить своего отца. На эту просьбу Господь ответил: «… Предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Мф.8:22; Лк.9:60). Мертвые, которые будут погребать мертвецов, конечно, не были мертвы телесно. Как могли бы они тогда погребать мертвых? Мертвые в данном случае были духовно мертвы. Господь, пишет святитель Григорий Палама, назвал мертвыми и тех живущих, которые были «умершие душою»[46]. То же самое хотел подчеркнуть Господь и в волнующей притче о блудном сыне, когда отец сказал старшему сыну: «… Этот сын мой был мертв и ожил. ..»(Лк.15:24), то есть: этот мой сын был умершим, потому что отделился от меня, отца своего (Бога), а теперь покаялся и возвратился в отчий дом (Церковь) и снова ожил! И когда Господь говорит иудеям: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божьего и, услышав, оживут» (Ин.5:24–25), – то под словами «смерть» и «мертвые» Он имеет в виду духовную смерть от греха и людей, мертвых духовно.

Страшное состояние духовной смерти, которое теснейшим образом связано с грехом (Рим.5:12)[47], применимо не только к тем, кто жил до Христа и был мертв по преступлениям и грехам своим (Еф.2:1; 5. Кол.2:13), но и к тем, кто живет после Христа, но порабощен греху. Поэтому божественный Павел призывает их подняться от мрачного сна греха, восстать от смерти, чтобы осветил их Свет жизни, то есть Христос (Еф.5:14)[48].

По этому поводу святитель Григорий Богослов в надгробной речи своему отцу говорит: «Одна для нас жизнь – стремиться к жизни; и одна смерть – грех, потому что он губит душу. Все прочее, о чем иные думают много, есть сонное видение, играющее действительностью, и обманчивая мечта души»[49].

Итак, смерть, по сути дела, есть содеянный грех (Иак.1:15), ибо он пленил душу и завладел ею. Этот грех отделяет нас от Бога, Который есть Жизнь и Источник Жизни. Следовательно, «евангельская Божественная истина такова: святость – это жизнь, греховность – смерть; благочестие – это жизнь, нечестие – смерть; Бог – это жизнь, диавол – смерть. Смерть – это отделение от Бога. жизнь же – обращение к Богу и жизнь в Боге»[50].

Кроме тягостного состояния духовной смерти, существует и другое состояние, еще более скорбное. Если великим злом является нравственная смерть души, поскольку она отделяет и отчуждает душу от Бога, то величайшее зло – вечная смерть; она, как неисправимое зло, есть вершина всех зол. Для тех, кто умер духовно, но еще жив телесно, остается надежда на покаяние, восстание и спасение. «Я знаю, – пишет святитель Иоанн Златоуст, – что мы все подлежим наказанию. Но для нас еще не стало невозможным прощение, и мы не находимся вне покаяния. Ибо мы еще стоим на стезе каждодневного борения за свою кончину во Христе и готовы к суровым трудам покаяния»[51]. Однако когда мы уходим из этого мира «во грехах», нераскаянными, и впадаем в объятия «бессмертной смерти», уже не существует больше никакой возможности борьбы, покаяния, восстания из мертвых и просвещения Божественным Светом Христа.

Естественное следствие нашего преступления – телесная смерть

Если бы Адам, созерцая и постигая Создателя, сохранил подобие «сущему Богу», то достиг бы, помимо всего прочего, вечной нетленности. Афанасий Великий пишет: «…Человек, как сотворенный из ничего, по природе смертен; но, по причине подобия Сущему, если бы сохранил оное устремлением к Нему ума своего, мог замедлять в себе естественное тление и пребыл бы нетленным, как говорит Премудрость: наблюдение законов – залог бессмертия … (6:18)[52], то есть внимательное хранение заповедей Божественной Премудрости – это утверждение в нетленности.

К сожалению, Адам не сохранил заповедь своего Создателя. Результатом была духовная смерть. Следствием этого стала затем и телесная смерть. После отделения от Бога человек разрушился как духотелесная сущность, то есть последовало отделение души от тела. Человек, отделенный от истинной жизни и Источника Жизни – Бога, вкушает горькие плоды страдания (Быт.3:16–19) и живет в атмосфере смерти. Поскольку смерть полностью покорила человеческую природу, последовало и «умерщвление». С тех пор «нами была унаследована мертвая жизнь, некое подобие той жизни, которая умерла для нас. Ибо жизнь для нас мертва, лишена бессмертия». «Вкушение запретного плода, – учит святитель Григорий Нисский, – стало матерью смерти для людей»[53]. Святитель Иоанн Златоуст также учит нас, что вкушение запретного плода и преступление заповеди Божьей навлекло на Адама смерть[54].

Таким образом; за отделением человека от Бога последовало отделение души от тела. С тех пор, согласно определению Божьему, каждому человеку назначено умереть однажды (Евр.9:27)[55]. Телесная смерть стала для людей чем-то естественным и необходимым. Грех стал с этого времени неизменным предшественником смерти. Он обрывает нить жизни, приготовляет подходящую почву для разнообразных болезней, делает условия нашей жизни тягостными и мучительными, сеет болезнетворные семена. Своими многочисленными и постоянными ударами грех вызывает немощь человека, то есть расслабление наших телесных сил, вплоть до того, что «обращает нас в уничижение», а затем вводит в холодные объятия смерти. Об этом выразительно поведал Псалмопевец Ветхого Завета своей богозвучной лирой: «Дние лет наших в нихже седмьдесят лет, аще же в силах, осемьдесят лет, и множае их труд и болезны (Пс.89:10). Это значит, что с возрастом умножаются немощь и скорби человека, ибо истощаются его телесные и душевные силы.

Примечательно, что в пятой главе Бытия, где дана первая родословная человеческого рода от создания человека до Потопа, есть сведения о том, сколько лет жил Адам и его потомки до Ноя. При том, что все они жили много лет: Адам – 930, Сиф – 912, Енос – 905, Мафусаил (самый долголетний) – 969 и так далее, – вслед за исчислением лет их жизни Священное Писание для каждого отмечает: «И он умер!». Этими тремя словами, которые богодухновенный текст повторяет восемь раз, подчеркивается, что смерть господствовала над всем человеческим родом! Смерть стала совершенно неизбежной, поскольку связь души и тела была разрушена.

Иоанн Богослов описывает смерть в виде всадника на коне бледном. За конем следует мрачный ад, готовый немедленно поглотить жертвы всадника (Откр.6:8). По божественному Павлу, смерть есть не что иное, как неизменная и не знающая усталости шпора всадника. «Жало же смерти – грех», – пишет он к коринфянам (1Кор.15:56). Так смерть, жестокий и беспощадный всадник, злорадно жалит шпорой греха бока бледного коня. И «конь блед» несется без остановки в могилу!… Поэтому несчастные рабы греха, преступающие Божественный закон, делают не что иное, как сокращают свою земную жизнь, поспешно приуготовляя себе тление в различных его формах, и, наконец, сдаются смерти, превратившись в душетелесные руины.

Но неповиновение Богоданному закону и презрение Божественной любви, вызвавшие тление и смерть человека, привели также к разрушению и тлению всей природы. Падение первозданных разрушило мирные и гармонические отношения человека с его окружением. Отступничество и падение человека поражают и весь природный мир. Эти явления живейшим образом отражает святой гимнограф в песнопении шестого гласа в Неделю сыропустную: «Солнце лучи скры, луна со звездами в кровь преложися, горы ужасошася, холми вострепеташа, егда рай заключися»[56].

Конечно, смерть поразила и исказила человека, разумную тварь Божью. Все остальное не было создано с предназначением к бессмертию, как разумный человек. Поэтому «в жизни бессловесных животных смерть есть лишь простой естественный момент в жизни рода». Смерть «приняла трагический характер и дурное значение для всей твари по причине падения человека – и только. Неким образом тварь заразилась от трупного яда разложения человека»[57]. Так и она подверглась печальным последствиям страшного потрясения, которое испытала человеческая душа. Согрешил и восстал против Бога «царь всех видимых», и с тех пор … вся тварь совоздыхает и сболéзнует даже доныне (Рим.8:22). Бремя жизни падшего человека сопровождается стенанием природы. Как увядает человек, так увядают и деревья, и другие растения, и наказываются, и истребляются от гнева Божьего. Как страдает, мучается, голодает и болеет человек, так же страдают и животные. Некоторые из отцов Церкви останавливаются на этом вопросе специально. Они отмечают: «Грех же человека испортил их, ибо с преступлением человека и они преступили»[58]. Это, конечно, не означает, что животные несут вину, поскольку вина предполагает разум и свободу. Как для животных, так и для растений смерть «всегда есть простое прерывание индивидуального существования, тогда как для человека смерть буквально разбивает личность. А личность есть нечто несравненно большее, чем индивидуальное существование»[59].

Губительный результат греха первозданных внес онтологическое смятение в человеческое существование. Человеческая природа раздвоилась «сама в себе». В тело вошла многочисленная «толпа страстей», разорвав гармоническую связь тела и души, и между ними установилась «непримиримая борьба»[60]. Наше тело стало не похоже на то богозданное тело, которое вышло, «сияющее и блестящее», из рук Создателя. Оно потеряло свою прежнюю красоту, благородство, силу и здоровье; оно потеряло свою непорочность, которую имело в Раю. По причине «позора» греха, который возобладал над человеком, последний утратил свое истинное самосознание; он отождествил себя с бессловесными и неразумными животными (Пс.48:21)[61]. Позднее, поскольку он отдалил себя от Бога Слова – Логоса и стал α-λόγος (греч. «неразумный»), бездумным, потерянным, как овца, не имеющая пастыря, враг улучил удобный момент, и «похитил» его, и вверг в ад, и предал смерти, чтобы она его пасла! ¹⁷⁰

В то же самое время наше тело оказалось неразрывно связанным с тлением, поработилось страстями и, что еще страшнее, – восстало против души. Закон плоти стал «ин закон» – другим законом, который противоборствует святому закону души (Рим.7:23).

Поэтому не следует забывать две важные истины: 1) насильственное разлучение души и тела через смерть противоестественно и временно. Это разлучение упразднится, когда исчезнет причина разлучения, то есть грех; 2) тление стало естественным свойством тела. Оно сопутствует телу, непрерывно поглощая и истощая его, пока не вынудит предаться земле, по которой оно ходит. Но тление не есть онтологический признак человека. Это болезненное и противоестественное состояние тела, которое обусловлено страстями, властвующими над ним посредством греха[62]. Кроме того, мы должны помнить, что телесная смерть стала постоянным свойством природы человека после грехопадения, но придет время, когда она упразднится. Телесная смерть явилась «вследствие первого грехопадения» и потому «сделалась необходимой для нашей природы», но «скоро упразднится»[63]. Последний же враг истребится – смерть (1Кор.15:26). Смерть пришла в мир вслед за диаволом и за преслушанием и исчезнет вслед за ними. Нет сомнения, что Крестная Жертва и Воскресение Господа сделали возможным уничтожение смерти, затем смерть будет уничтожена на деле.

До тех пор смерть будет царствовать над родом смертных. Однако заметим: будет царствовать, но не вечно! Как поется в каноне Великой Субботы: «Царствует ад, но не вечнует над родом человеческим». Это значит, что ад властвует ныне над человеческим родом из-за преступления первозданных, но не вечно его царствие.

[1] Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на кн. Бытия XIV, 5 / Творения. Т. 4. Кн. 1. С. 116.

[2] Свт. Василий Великий. О том, что Бог не виновник зла. 7 / Творения. Ч. 4. С. 134.

[3] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа «В следующий день…», 1 / Творения. Т. 12. Ч. 1. С. 297.

[4] Он же. Беседа на 1Кор.17:3 / Творения. Т. 10. Кн. 1. С. 167.

[5] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на кн. Бытия. 21, 2 / Творения. Т. 4. Кн. 1. С. 190: «Потому Он даровал ему и душу, чтобы он был и бессмертным навсегда».

[6] Он же. Беседа о статуях. 11, 2 / Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 132; его же. Беседы на кн. Бытия. 13, 1.

[7] Свт. Григорий Нисский. Беседа на Песнь песней, 12 / Творения. Т. 39. Ч. 3. С. 301.

[8] Св. Иоанн Златоуст. Беседа о статуях. 11, 2 / Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 132; его же. «На следующий день…», 1.

[9] Свт. Феофил Антиохийский. К Автолику. Кн. II, 27 / Ранние отцы Церкви; Антология. Брюссель, 1988. С. 489. Свт. Ириней Лионский. Против ересей. Кн. 5. Гл. XII, 1 и XIII, 3 / Творения. М., 1996. С. 467, 476. (Б-ка отцов и учителей Церкви).

[10] Свт. Григорий Нисский. Беседа на Песнь песней, 12 / Творения. Т. 39. Ч. 3. С. 301.

[11] Г. Φλωροφσκυ. ‘Ανατομία προβλημάτων τῆς πίστεως. Θεσσαλ., 1977. Σ. 62.

[12] Свт. Феофил Антиохийский. К Автолику Кн. II, 24, 27 / Указ. соч. С. 488–489.

[13] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на книгу Бытия. XVII, 9 / Творения… Т. 4. Кн. 1. С. 153.

[14] Свт. Григорий Нисский. Слово о блаженствах, 3 / Творения. Т. 38 (Ч. 2). С. 395.

[15] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на кн. Бытия XVIII, 3 / Творения. Т. 4. Кн. 1. С. 158.

[16] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на послание к Ефесянам 19, 2 / Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 158; О воскресении мертвых, 8 / Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 479.

[17] Преп. Максим Исповедник. О богословии. Гл. 5. Сотница 6. Гл. 48.

[18] Свт. Григорий Палама. Беседа, произнесенная в праздник Введения во Храм (во Святая Святых) Пречистыя Владычицы нашея Богородицы / Св. Григорий Палама. Беседы / Пер. архим. Амвросия (Погодина). Репр. изд. М., 1994. С. 76. Т. 3.

[19] В книге Бытия: И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

[20] Преп. Симеон Новый Богослов. Слово 66, 3 / Творения. Репринт. Сергиев Посад, 1993. Т. 2. С. 145–146.

[21] Он же. Слово 66, 3. С. 146.

[22] Преп. Симеон Новый Богослов. Указ. соч. С. 147.

[23] Ν.Μ. Παπαδοπουλου. ‘Ο θάνατος καὶ αἱ μεταθανάτιοι παραστάσεις κατὰ τὰ ἱστορικὰ βιβλία τῆς Π. Διαθήκης μέχρι τῆς Βαβυλωνείου αἰχμαλωσίας. Αθῆναι, 1965. Σ. 42.

[24] Свт. Василий Великий. На память св. мученицы Иулитты / Творения… Ч. 4. С. 73.

[25] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на кн. Бытия. 16,3–4; 17,3–4; 18,2. На Евангелие от Матфея. Беседа 59, 1; 15, 2. На Евангелие от Иоанна. Беседа 9, 2.

[26] Свт. Григорий Палама. Беседы. Т. 3. М., 1994. С. 76.

[27] Свт. Григорий Нисский. Беседа на Песнь песней, 12 / Творения. Т. 39. Ч. 3. С. 303.

[28] Свт. Василий Великий. О зависти, 6 / Творения. Репринт. М., 1993. Ч. 4. С. 191–192.

[29] В Послании к Римлянам: Ибо возмездие за грех – смерть.

[30] Свт. Василий Великий. О том, что Бог не виновник зла, 7 / Творения. Репринт. Ч. 4. С. 155.

[31] Преп. Максим Исповедник. Главы о любви / Творения преп. Максима Исповедника. Кн. 1. Вторая сотница. М., 1993. С. 120.

[32] В книге Бытия: Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.

[33] Свт. Григорий Нисский. Об устроении человека. Гл. XIX. СПб., 1995. С. 62; его же. О блаженствах. Сл. 1 / Творения св. отцов в рус. пер. Т. 38. Ч. 2. М., 1861. С. 363.

[34] Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры. Кн. IV. Гл. 4 / Пер. А. Бронзова. Репринт. М., 1992, С. 201.

[35] Νικοδεμου ‘Αγιοπειτου. ‘Εορτοδρόμιον. Βενετια, 1836. Σ. 340.

[36] Свт. Григорий Палама. Богословские главы. 39 / PG. 150, 11488.

[37] Свт. Григорий Нисский. Опровержение Евномия. Сл. 2 / Творения св. отцов… Т. 41. Ч. 5. С. 352.

[38] Преп. Симеон Новый Богослов. Сл. 1, 2; 66, 3 / Творения. Репринт. Сергиев Посад. 1993. Т. 1. С. 23; Т. 2. С. 146.

[39] Свт. Григорий Палама. Ко всечестной во инокинях Ксении / Добротолюбие. Т. 5. С. 279–280; его же. Беседы. Т. 3. С. 175.

[40] Свт. Климент Александрийский. Строматы. Кн. III, 9. Ярославль, 1982. С. 352.

[41] Преп. авва Фалассий. Главы о любви, воздержании и духовной жизни. М., 1855. С. 55.

[42] Преп. Макарий Египетский. Духовные беседы, послание и слова. Репринт. Изд. ТСЛ, 1994. Сл. 1. Охранении сердца. Гл. 2. С. 346.

[43] Свт. Григорий Нисский. Слово на Св. Пасху, и о тридневном сроке Воскресения Христова / Твор. св. отцов. Т. 45. Ч. 8. С. 42; его же. Против Евномия, 2 / Там же. Т. 41. 4. 5. С. 352; см. также: его же. Большое огласительное слово. Гл. 8 / Там же. Т. 40. Ч. 4. С. 31.

[44] И живут […] они «во стране и сени смертней», потому что у них или в их странах ничего нет иного, как только одна мгла и тьма, разумеется, духовная, и они подобны умершим, хотя еще и живут. Ибо тень от тел вполне отражает очертания их и в целом нисколько не уклоняется от них относительно сходства по внешнему виду. Не знать же Того, Кто есть по естеству и истинно Бог, некоторым образом есть подобие и тень смерти (тень смертная)» (Творения св. отцов в рус. пер. Т. 55. М., 1887. Творения св. Кирилла Александрийского. Кн. 1. Беседа 5. Ч. 6. С. 265).

[45] Свт. Иоанн Златоуст. Толкование на Посл. к Колоссянам. 2, 3 / Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 371.

[46] Свт. Григорий Палама. Ко всечестной во инокинях Ксении / Добротолюбие. Т. 5. С. 278.

[47] В Послании: … как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили.

[48] См.: Иоанн Златоуст. Беседа на Посл. к Ефес.18:1: «О спящем и мертвом говорит – таком, который во грехах, потому что и он издает дурной запах, как мертвец, и он неподвижен, как спящий, и он подобно спящему ничего не видит, но бредит и мечтает» (Творения. Т. 2. Кн. 1. С. 150). В Послании:… встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос.

[49] Свт. Григорий Богослов. Слово 18, говоренное в похвалу отцу… / Творения: В 2-х т. Репринт. Изд. ТСЛ, 1994. Т. 1. С. 288.

[50] Архим. Иустин Попович. Человек и Богочеловек.

[51] Свт. Иоанн Златоуст. Беседы о бессилии диавола. (Против возражающих, почему диавол не истреблен…). Беседа 2. Ст. 5: «Все мы находимся в эпитимиях, – однако же не оставлены без (надежды на) помилование, не лишены покаяния, потому что стоим еще на поприще борьбы и находимся в подвигах покаяния». / ПСТ. Т. 2. Ч. 1. С. 294.

[52] Свт. Афанасий Великий. Слово о воплощении Бога-Слова, 4 / Творения. В 4-х т. Т. 1. С. 196–197.

[53] Св. Григорий Нисский. Об устроении человека. Гл. 20. СПб., 1995. С. 67.

[54]  Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на кн. Бытия XVIII, 3 / Творения. Т. 4. Кн. 1. С. 159

[55] В послании к Евреям: И как человекам положено однажды умереть…

[56] Триодь Постная. В Неделю сыропустную на литии, глас 6. М., 1975. Ч. 1. Л. 69 об.

[57] Г. Φλωροφσκυ. ‘Ανατομία προβλημάτων τῆς πίστεως. Θεσσαλ., 1977. Σ. (нет указания № стр.)

[58] Св. Феофил Антиохийский. К Автолику. Кн. II, 17 / Ранние отцы Церкви. С. 483.

[59] Прот. Г. Флоровский. Цит. соч. С. 65.

[60] Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на Посл. к Рим.13:1 / Творения. Т. 9. С. 636; его же. О девстве. 84 / Творения. Т. 1. Кн. 1. С. 372: «Тогда природа человеческая разделилась сама в себе и была непримиримая борьба; рассуждая о ней, Павел так говорит: в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим.7:23).

[61] В Псалтири: И человек, будучи в чести, не уразумел, сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им. (Пер. П. Юнгерова).

[62] Свт. Василий Великий. Беседы на Псалмы. 48, 15 / Творения. Репринт. Ч. 1. С. 370.

[63] В Послании Апостола Павла: «…В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих».

Источник: Василиадис Николаос «Смерть вторгается в мир» из книги «Таинство смерти»